Речь пойдет о внутреннем содержании ядерной политики, а именно о планировании ядерных операций. Хотя детальным знанием планов применения ядерного оружия обладает лишь очень небольшая группа людей, тем не менее, принципы, которые заложены в механизмы этих планов, давно уже не являются секретом.

Но прежде всего я хотел бы напомнить о коренном отличии атомного оружия от других типов вооружений. В чем состоит это коренное отличие? В том, что атомное оружие обладает огромной разрушительной силой.

К примеру, при атомной бомбардировке Хиросимы образовалась зона диаметром около 4 км вокруг эпицентра взрыва, которая была охвачена сплошным пожаром. Погибли практически все жители города, кто в ней находился. В результате последствий применения атомной бомбы мощностью 15 кт в Хиросиме погибло около 140 тыс человек. Количество жертв Нагаски было в два раза ниже, но лишь благодаря тому, что эпицентр взрыва там был на окраине города. Целью атаки был оружейный завод на окраине города, а потому зона очага пожара оказалась несколько меньшей.

Понимание столь разрушительного воздействия ЯО поставило принципиально новые вопросы перед теми государствами, которые стали его обладателями.

Какие политические цели достигаются благодаря применению ЯО?

Ядерное оружие - это прежде всего оружие войны, а война, как известно по формуле Клаузевица - продолжение политики, но иными средствами. Поэтому политикам нужно было четко для себя определить, что они собираются достичь, применив ядерное оружие - аннексии территории, свержения правящей верхушки, или чего-то другого. И вообще говоря, прежде чем применить ЯО, они обязаны предвидеть последствия такого шага.

Какие сценарии развития конфликта предполагают применение ЯО?

Другими словами, какие действия противника потребуют ядерного ответа? Где та черта, которую противник не должен переходить? Иногда употребляется также термин "порог применения ЯО". Причем важно, чтобы при конфликте противодействующие стороны отчетливо понимали намерения друг друга и действовали по единым "правилам игры". Важно, чтобы противник представлял эту черту. Иначе применение ядерного оружия может и не достичь той политической цели, ради чего оно применяется.

По каким целям и в какой динамике следует осуществлять воздействие ядерным оружием?

Как выбирать цели для применения ядерного оружия? Это - командный бункер, ракетная шахта, электростанция, транспортный узел или какой-то иной объект? Как распределить удар по времени? Уничтожить, к примеру, сначала несколько технических объектов с целью продемонстрировать решимость применения ядерного оружия и заставить противника капитулировать или сразу обрушить на территорию противника весь имеющийся ядерный арсенал?

Каким должен быть качественный и количественный состав ядерных сил и каким критериям должны удовлетворять ядерные боеприпасы и средства их доставки?

Господство стратегии массированного ядерного возмездия (1945 - начало 1960-х гг)

Попытки рационализации ядерной войны (начало 1960-х гг - конец 80-х гг)

Попытки трансформации ядерной политики (с конца 1980-х гг)

Каковы были особенности первого этапа?

Ядерное оружие и философия его использования развивалась в условиях жесткого идеологического противостояния. СССР и США были друг для друга средоточиями всего зла, и война казалась неизбежной. Весь вопрос был в том, когда эта война начнется. Безусловно, огромный отпечаток на образ мысли военно-политических элит двух стран все еще оказывала вторая мировая война. И характер будущей войны во многом тогда представлялся похожим на характер второй мировой войны. А поэтому ядерное оружие воспринималось главным образом как средство, позволяющее многократно повысить огневую мощь обычного оружия.

Практически вплоть до конца 1950-х годов доставку ядерных боезарядов могли осуществлять лишь бомбардировщики (вес ядерного боезаряда составлял около 4-5 т). Поэтому философия применения ЯО формировалась на основе взглядов, превалирующих в ВВС США. В то время американские авиаторы исповедовали так называемую концепцию "стратегических бомбардировок". Основная, но довольно спорная посылка этой концепции состояла в том, что концентрированные бомбардировки крупных населенных пунктов, которые сопровождаются массовыми жертвами среди населения, подавляют волю противника, снижают сопротивление и заставляют его капитулировать на выгодных для США условиях.

Любопытно заметить, что бомбардировки Хиросимы и Нагасаки укладывалась именно в эту концепцию. По меркам того времени американцы всего лишь применили новое средство, но для получения далеко не нового результата. Массированные удары авиации по крупным индустриальным городам, сопровождавшиеся массовыми жертвами среди мирного населения применялись и ранее. В середине февраля 1945 г. союзной авиацией был разрушен Дрезден. По оценкам, в результате массовых пожаров погибло около 135 тысяч мирных жителей. В марте 1945 в результате массированной бомбардировки Токио было уничтожено около 100 тысяч жителей.

Применение ядерного оружия в рамках концепции массированного авиаудара по городам позволяло на несколько порядков повысить огневую мощь бомбардировок. То что раньше достигалось за счет применения нескольких сотен самолетов и нескольких сотен тонн авиабомб, теперь можно было сделать значительно эффективнее - одним самолетом за один боевой вылет.

Атака ядерным оружием, преследующая цель уничтожить как можно большее количество населения, получила название "контрценностного" подхода.

Ближе к началу 50-х годов контрценностное планирование против Советского Союза стало не столько целью, сколько отсутствием альтернатив. Бомбардировка объектов на огромной (по сравнению с Германией и Японией) территории СССР представляла серьезную проблему. Необходимой картографической информации у США не было. В лучшем случае, планирование ядерных ударов осуществлялось по германским картам 1941-42 гг, а чаще всего использовались карты, сделанные еще до 1917 г. Было еще одно существенное отличие от кампаний второй мировой войны. Советский Союз обладал мощной противовоздушной обороной. Над небом Германии и Японии в 1945 г. союзная авиация практически не встречала никакого сопротивления.

Уже к концу 1940-х гг планировщики ядерных операций выделили новую группу целей. Чего в то время американцы опасались более всего? Того, что многомиллионная Советская Армия, оккупировавшая по представлениям американцев, Восточную Европу, пойдет дальше на Запад, который не сможет ей оказать сколь-либо серьезного сопротивления. Но военные планировщики понимали, что остановить Советскую Армию будет практически невозможно. По оценкам, для того чтобы вывести из строя лишь часть сети железных дорог в Восточной Европе понадобилось бы миллион тонн обычных бомб. Поэтому речь могла идти лишь об объектах, уничтожение которых могло бы задержать наступление Советской Армии или повлиять на ход крупномасштабного конфликта в долгосрочной перспективе. К таким объектам были отнесены крупные предприятия по нефтепереработке и хранению нефтепродуктов, объекты тяжелой индустрии и электростанции.

К началу 1950-х годов в США возникло понимание, что Советский Союз вполне способен нанести ядерный удар и по территории США, поэтому в оперативных планах стала обсуждаться и третья группа целей - потенциальные объекты, где могут находиться советские средства доставки ядерного оружия. Отсюда берет начало так называемый "контрсиловой" подход планирования ядерных операций.

Одним из центральных вопросов был - как сделать так, чтобы атака СССР не оказалась внезапной и обезоруживающей. Обеспечение выживаемости стратегических сил побудило введение практики боевого дежурства - комплекса организационно-технических мероприятий и работ по поддержанию средств доставки и ядерных боеприпасов в установленной боевой готовности к применению. В частности, для того чтобы вывести стратегические силы (стратегические бомбардировщики) из под удара, были разработаны планы рассредоточения ТБ по запасным аэродромам в условиях, когда существует реальная угроза появления советских бомбардировщиков над территорией США. Управление стратегическими силами в целях обеспечения выживаемости получило название "позитивного контроля". Есть еще термин "негативный контроль" - управление в целях предотвращения несанкционированного применения ядерного оружия.

Хотя при составлении оперативных планов применения ядерного оружия в рассматриваемый период и обсуждались все три названные группы целей, основной акцент все таки вначале оставался на противоценностном подходе. Но интересно, что именно контрсиловой подход явился двигателем гонки вооружений.

В середине пятидесятых годов в США пришло осознание неотвратимости ответного ядерного удара СССР. Так, согласно разработанному в 1956 г. плану было вполне реально решить исход войны в пользу США одним решительным ядерным ударом стратегических бомбардировщиков. План предусматривал уничтожение 118 из 134 крупных городов. По оценкам планировщиков, этот удар привел бы также к гибели 60 млн. мирного населения, разрушению индустриальной базы, и СССР потребовался бы как минимум год для того, чтобы восстановить хотя бы часть потерянной инфраструктуры. Но при этом аналитики признавали, что даже если бы США использовали весь свой парк имеющихся стратегических бомбардировщиков и атаковали 645 аэродромов, тем не менее, в распоряжении стран Восточного блока оставалось бы еще 240, куда можно рассредоточить советские бомбардировщики, способные достичь Америки. По оценкам планировщиков, удвоение ядерного арсенала и количества бомбардировщиков позволило бы решить задачу превентивного уничтожения советских носителей с наперед заданной вероятностью. США обладали к тому времени огромным преимуществом и были способны уничтожить Советский Союз. Тем не менее, гарантировать того, что в широкомасштабном конфликте ни одна ядерная бомба не упадет на территорию США уже было нельзя.

Конечно же возможности СССР тогда преувеличивались по причинам, о которых я говорил выше. Реально в Советском Союзе первые бомбардировщики межконтинентального радиуса действия Ту-16 были приняты на вооружение лишь в 1956 г.

Приведенный пример наглядно иллюстрирует как планирование контрсиловых ударов стало одним из главных стимулов для наращивания стратегических сил. И хотел бы подчеркнуть еще одну важную деталь. Планирование происходило в условиях, когда обе стороны плохо представляли себе возможности и намерения другой стороны, а поэтому готовились к наихудшему варианту развития событий, что в свою очередь еще более раскручивало гонку вооружений.

Еще в пятидесятые годы для доставки ядерных боезарядов до целей стало возможным использовать не только стратегическую, но и тактическую авиацию, в том числе и авиацию ВМС США. Появились также ядерные мины, глубинные бомбы, артиллерийские снаряды, а также ядерные боезаряды, которыми можно было оснащать ракеты типа "земля - воздух" и "земля - земля". Ядерное оружие поступило на вооружение ВМС и сухопутных сил (Армии) США. Естественно, сразу же встал вопрос о размещении его в странах Западной Европы. Советский Союз намного превосходил страны НАТО в обычных вооружениях, а потому ядерное оружие представлялось в США единственным средством, способным сдержать СССР от возможного наступления на Европу. Возникла целая череда новых проблем:

Как организовать управление силами, в распоряжении которых имеется ядерное оружие? Кто и в каких случаях будет решать о применении ядерного оружия для решения оперативно-тактических задач? Что касается стратегических сил - это было проще. Приказ на применение стратегических бомбардировщиков шел от президента. А как быть с тактическим оружием, размещенном в Европе или на авианосцах в случае, если нарушена связь? Тут возникли проблемы.

В пятидесятые годы планированием ядерных операций стало заниматься не только стратегическое командование ВВС США, но также флот и сухопутные силы. Естественно, возникла проблема координации этих планов, поскольку зачастую решая свои задачи, ВВС, ВМС и Армия США планировали удары по одним и тем же целям. И тут выяснилось, что совершенно различны требования, предъявляемые разными видами ВС, к планируемому ущербу. К примеру, ВВС, ориентированные, по-прежнему, на контрценностный удар, как правило, завышали требуемую мощность ядерных бомб и их необходимое количество. А Армии нужно было проводить наступательные операции в районах, по которым планировался ядерный удар, следовательно, уровень радиоактивного заражения местности в этих районах для нее был совсем не безразличен.

Уже к началу 60-х годов стало совершенно понятно, что при сложившейся практике планирования применение ядерного оружия неминуемо приведет к широкомасштабной ядерной войне и гибели цивилизации. И этому нет альтернативы. Как скажет в начале 80-х, начальник ГШ ВС СССР Н.В. Огарков, "...появление и быстрое совершенствование ядерного оружия поставили совершенно по новому вопрос о целесообразности войны как средства достижения политической цели...". Ядерное оружие оказалось не средством ведения войны, т.е. оружием, а фактором, находящимся в стороне, воздействующим на политику, и препятствующим выбору военных методов разрешения конфликтов. Фактором, который оказывает сдерживающее воздействие.

О том, как бы повело себя советское правительство при том или ином сценарии ограниченного удара написаны тома литературы, но всегда проблемой подобных исследований была идентификация той самой группы, которая принимает решение. Была огромная неопределенность в том, как устроена система принятия решений в Советском Союзе и кто из политических фигур оказывает влияние на принятие решения. Даже если бы подобный механизм и был известен, проблемой оставалась заметная доля субъективизма. В отличие от машины, реакция человека на те или иные события не является детерминированной функцией. Сегодня он может быть настроен принять то или иное решение, а завтра - нет. Кроме того, группа, воздействие на которую предполагается при планировании второго уровня, не является статичной. Сегодня она одна, а завтра в этой группе появляются новые люди и "удельные веса" остальных членов группы в формировании решений становятся совсем другими.

Но дело в том, что группа, по которой осуществляется планирование второго уровня, способна принимать и иррациональные решения. А советские лидеры часто представлялись именно такими людьми, у которых совершенно иная шкала ценностей, отличная от принятой на Западе.

Поэтому появилось планирование третьего уровня - против организаций. Второй уровень планирования ориентирован на малочисленную группу и его цель - заставить эту группу среагировать определенным образом. То есть намеренно создается ситуация, побуждающая противника предпринять желаемые меры. Третий уровень планирования нацелен не на руководство, а на средства противника. Цель такого планирования - сковать возможности противника, не дать возможности среагировать, или во всяком случае, минимизировать ущерб от такой реакции. К примеру, такой организацей могут быть Вооруженные силы или их часть - стратегические ядерные силы.

Какие тут возникли проблемы? В основном - те же самые, что и упоминались ранее. Нужно хорошо представлять динамику организации в момент удара - знать где находятся те самые "болевые точки", та "ахиллесова пята" по которым нужно наносить удар? Как устроен механизм принятия решений в организации противника? Это было необходимо знать для того, чтобы не допустить нежелательной реакции противника. Но важно также было понимать, что после нанесения ядерного удара по организации, по меньшей мере на некоторое время, она перестает быть таковой и может превратиться в группу маленьких организаций со своими новыми и вообще говоря малопрогнозируемыми механизмами реакции.

Например, что могло произойти при упреждающем контрсиловом ударе США по СССР? Нарушена связь средств СЯС с Верховным главнокомандованием. Значительная часть ракет, подводных лодок, стратегической авиации уничтожена, но часть их остается. Уцелевшие средства уже не представляют прежней организации с прежним механизмом реакции. Это уже отдельные организации и нет ясности как они себя поведут в период, пока восстанавливаются ключевые нарушенные связи. Даже если советское военно-политическое руководство уже и капитулировало бы, нет гарантии, что уцелевшие ракеты не полетят на США.

Планирование ядерных операций на новых уровнях не остановило гонки вооружений в годы холодной войны, поскольку, по-прежнему, контрсиловой удар занимал центральное место в планах. Но обоюдное понимание неприемлемости широкомасштабной ядерной войны и попытки рационализации применения ядерного оружия подтолкнули СССР и США к диалогу по стратегическим проблемам. Это привело к появлению каких-то рамок для гонки вооружений, а в последующем и к сокращениям вооружений.

Важным моментом рассматриваемого исторического периода стало появление в составах стратегических сил межконтинентальных ракет наземного базирования и БРПЛ, которые наряду с бомбардировщиками стали компонентами ядерной триады. Именно с появлением МБР связано формирование двух основных форм действий СЯС.

Ответно-встречный удар - форма ответных действий СЯС, при которой решение руководства на их применение принимается с учетом всех видов разведки и предупреждения о ракетном нападении, а доведение приказов на пуск до основной части носителей и их старт осуществляются до начала воздействия средств СЯС противника.

Ответный удар - форма ответных действий СЯС, при которой доведение приказов до основной части носителей осуществляется во время или после падения ББ СЯС противника на территорию государства.

Указанные формы боевых действий предполагают наличие заранее подготовленных боевых (полетных) заданий, регламентированных процедур по приведению стратегических сил в надлежащие формы боеготовности, а также по санкционированию тех или иных действий. Должны быть заранее предусмотрены и регламентированы также и процедуры по предотвращению применения ядерного оружия, если в процессе предстартовой подготовки обнаружилось, что приказ о его применении выдан по ошибке (негативный контроль).

Каким образом технически осуществляется подготовка планов применения ядерного оружия? Важно подчеркнуть, что это не только многоэтапный, но и циклический процесс. Динамичен мир, возникающие угрозы носят временный характер, а также претерпевают изменения как возможности по доставке ядерного оружия, так и потенциальная реакция противника.

На первом этапе вырабатывается директива президента США (Presidential Decision Directive), которая представляет собой концепцию, цели ядерной стратегии и рамки. На основе этой директивы министр обороны готовит руководство по применению ядерного оружия (Nuclear Weapons Employment Policy). В нем содержатся основные допущения в процессе планирования ядерных ударов, варианты атаки, задачи атаки, типы и категории целей, рамки применения ядерного оружия, а также алгоритмы взаимодействия в ходе осуществления ударов. Этот документ направляется в Объединенный комитет начальников штабов, где готовится Объединенный план стратегических возможностей (Joint Strategic Capabilities Plan). Приложение C этого плана (в нем отражены ядерные операции) представляет собой документ объемом около 250 страниц. Объединенный план стратегических возможностей направляется в Стратегическое командование США (Омаха, штат Небраска). Здесь вырабатываются конкретные варианты проведения ядерных операций, составляющие единый оперативный план (Single Integrated Operational Plan).

В свою очередь подготовка единого оперативного плана состоит из нескольких этапов:

Выбор целей и групп целей, которые необходимо поразить.

Разведслужбы США подготовили список с описанием около 160 тысяч целей, разбросанных по всему миру (Modified Integrated Database). В свою очередь эти цели объединены в группы, список которых называется National Target Base. В годы холодной войны насчитывалось до 16 тысяч таких групп. Согласно последним оценкам в открытых источниках, количество групп целей заметно снизилось и составляет на территории России около 2000, Китая - 300-400 и в других местах на территории земного шара около 100.

На этом этапе производится привязка конкретных носителей (МБР, БРПЛ, ТБ, КРВБ и КРМБ) к конкретным целям, выбор типов боезарядов и их характеристик для конкретных систем доставки, планирование маршрутов доставки, координация действий по времени и планирование преодоления обороны. Кроме того специально прорабатываются проблемы возможного взаимного негативного влияния ударов по различным целям.

Планирование получения развединформации

Анализ сценариев (моделирование) и последствий их реализации (оценка ущерба, жертв, долговременных рисков из-за воздействия поражающих факторов ЯВ), а также оценка их с точки зрения решения поставленной задачи.

Подготовка документов, в которых рассматриваемые сценарии доведены до руководств к действию и затабулированы.

Процесс подготовки единого оперативного плана является довольно долгой процедурой и еще в 1990-е годы занимал до 14-18 месяцев. Поэтому нередко, когда подготовленный план вступал в действие, на всех парах шла работа по подготовке следующего плана.

Единый оперативный план представляет собой совокупность различных вариантов применения ядерных сил. Его основу составляют так называемые варианты главной атаки (Major Attack Options), или другими словами варианты широкомасштабного контрсилового удара. Кроме этого существуют и варианты ограниченных ядерных ударов, региональных ударов, а также варианты, которые предполагают адаптивное планирование действий.

Каковы особенности третьего этапа?

К концу 80-х годов исчезла основа антагонистического противостояния двух сверхдержав - непримиримость идеологий. После того как Вооруженные Силы СССР были выведены из восточноевропейских стран и распался Советский Союз, казалось бы должно было исчезнуть и ракетно-ядерное противостояние США и правопреемницы СССР - России. Но оно не исчезло. Прошло уже около 15 лет, когда в первый раз стороны впервые объявили об окончании "холодной войны", но и США, и Россия продолжают, по-прежнему, разрабатывать единые оперативные планы, о которых я только что говорил. А это значит - они продолжают поддерживать в состоянии высокой боеготовности тысячи ядерных боезарядов и, по-прежнему, способны уничтожить друг друга по нескольку раз.

В чем причина такого положения?

Во первых, в инерционности военного и военно-промышленного комплексов. Как показала историческая практика, военные почти всегда готовились к войнам прошлого, и никогда - к войнам будущего. Сложившуюся практику строительства вооруженных сил и планирования военных операций очень сложно менять. Ход реформы Вооруженных Сил РФ это наглядно показывает. Кроме этого, выращенный в годы "холодной войны" огромный военно-промышленный комплекс стремится во что бы то ни стало выжить, и при этом продолжать делать именно то, что он умеет делать.

Во вторых, и это немаловажный фактор - де-факто угроза применения ядерного оружия стала сама по себе средством достижения политических целей, хотя к счастью, ядерное оружие так и не стало средством войны. Примеров здесь можно приводить сколько угодно, но я намеренно предпочел обойти эту тему, поскольку она является предметом отдельного разговора.

Но все же следует отметить, что с конца 1980-х в ядерных доктринах государств произошли некоторые изменения и наблюдаются пока слабые, но все же попытки трансформации ядерных доктрин.

Что изменилось?

Во-первых, декларируемые угрозы. В ядерной доктрине США на первый план выдвинулась угроза со стороны так называемых государств-"изгоев" и угроза терроризма. В ядерной доктрине России - угроза внешней агрессии с использованием обычных вооружений.

Во-вторых, существенно сократились стратегические ядерные арсеналы, о чем в прошлой лекции рассказывал В.И. Медведев.

В третьих, появились тенденции переноса функций между ядерными и обычными вооружениями. В частности, в США задачи, ранее возложенные на ядерные средства, постепенно переносятся на неядерные. Любопытно, что по отношению к СЯС России наблюдается прямо противоположная тенденция. Некоторые задачи, выполнявшиеся раньше силами общего назначения, теперь решить прежними методами невозможно, поскольку силы общего назначения деградировали. По этой причине в военных доктрине 1993 г., а потом и 2000 г. Россия стала декларировать возможность ядерного удара против неядерного государства, совершившего акт агрессии против России. Причем цель такого удара не нанесение возмездия, а отражение агрессии и предотвращение эскалации конфликта. Любопытно, что именно эту цель преследовало размещение тактического ядерного оружия НАТО в Европе пятьдесят лет назад, когда страны Варшавского Договора обладали неоспоримым преимуществом в обычных вооружениях.

Вероятнее всего, в обозримом будущем тенденция возрастания опоры на ядерное оружие в крупномасштабных неядерных конфликтах в российской военной доктрине будет лишь усиливаться. Не случайно, опубликованный в начале октября этого года документ "Открытая часть военной доктрины РФ" констатирует: "...если НАТО сохранится в качестве военного альянса с существующей сегодня наступательной военной доктриной, это потребует коренной перестройки российского военного планирования и принципов строительства российских Вооруженных Сил, включая изменение российской ядерной стратегии..." Правда при этом не конкретизируется, что предпринимается сделать в этом направлении.

Появились и другие тенденции, вызывающие тревогу. В военно-промышленных кругах существует большое желание понизить порог применения ядерного оружия. Один из вариантов - создать "чистое" ядерное оружие, которое обладало бы относительно небольшой мощностью - от сотен тонн до единиц килотонн в тротиловом эквиваленте - и лишенное нежелательных побочных эффектов. Главный аргумент сторонников этого оружия - необходимость обладания средствами для борьбы с заглубленными укрепленными бункерами, в которых террористы могут разрабатывать или хранить оружие массового поражения. В США по этому поводу ведутся ожесточенные споры, поскольку для разработки мини-ядерных бомб требуется изменение законодательства. В 1994 г. Конгресс США наложил запрет на создание ядерного оружия мощностью менее 5 кт. Тем не менее, попытки изменить законодательство осуществляются, несмотря на веские доводы оппонентов о том, что ядерное оружие, эффективное для уничтожения бункеров, окажется неминуемо "грязным" и повлечет многочисленные жертвы невинных людей.

Но, так или иначе, несмотря на происходящие изменения, даже поверхностный анализ существующих ядерных доктрин США и России показывает, что они так и остались концепциями эпохи "холодной войны". В целом не изменилась ни практика планирования ядерных операций, ни практика строительства стратегических сил. Если рассмотреть спектр реальных сегодняшних угроз для США и России, то легко увидеть, что существующие стратегические силы обеих сторон совершенно им неадекватны.

В частности, в новой концепции ядерной политики США были сформулированы планы сокращения стратегических сил США. Что обращает на себя внимание? От существующего уровня в 6000 стратегических боезарядов к 2012 г. США собираются прийти к уровню в 1700 - 2200 оперативно развернутых стратегических ядерных боезарядов. Но хотят они это сделать обратимым образом. Наряду с оперативно развернутыми стратегическими ядерными силами, США также намереваются обладать резервным потенциалом в 3000 - 4000 стратегических боезарядов, который будет находиться в готовности к развертыванию от нескольких дней до года. Если не принимать во внимание российские стратегические силы, невозможно представить чем обусловлено наличие 1700 оперативно развернутых стратегических ядерных боезарядов в ядерном арсенале США. Тем более трудно представить какие угрозы для США должны возникнуть, которые потребовали бы развертывания резервного потенциала.

Россия также продекларировала свое стремление снизить количество развернутых стратегических ядерных вооружений от существующих 5500 до 1700 боезарядов. В действительности, по оценкам экспертов, через 10 лет у России будет вряд ли развернуто более 1000 ядерных боезарядов. Но даже необходимый уровень в 1000 стратегических ядерных боезарядов можно обосновать лишь наличием угрозы со стороны стратегических сил США.

Таким образом, остается еще раз сделать вывод, что существующие ядерные доктрины России и США, по-прежнему, ориентированы друг на друга и не дают возможности избавиться от атавизма "холодной войны" - взаимного гарантированного ядерного уничтожения. Как выйти из этого состояния, как осуществлять эффективную политику ядерного сдерживания, не опираясь при этом на концепцию, ведущую к разрушению цивилизации? Рецепт решения этой проблемы пока не известен, а потому эта тема будет еще продолжительное время являться предметом широких дискуссий среди специалистов.