Сегодня проблемы глобальной и национальной ПРО, программы СОИ и т.п. у всех на слуху. Эти системы обороны по самой своей идее являются стратегическими, защищая ключевые объекты на территории государства от удара межконтинентальных баллистических ракет (МБР), а разрабатываемая в США система с космическим ударным компонентом является полностью глобальной, накрывая всю нашу планету противоракетным «зонтиком». В не очень отдаленной перспективе США смогут запретить взлет любой ракеты в любой точке планеты. Cуществует и тактический аспект данной проблемы, который можно назвать локальной, сверхближней ПРО, а точнее, обороной непосредственно шахт межконтинентальных баллистических ракет от внезапного обезоруживающего удара противника, который может быть осуществлен с помощью как оперативных ядерных боеприпасов (ракеты средней и малой дальности), так и высокоточного оружия в обычном снаряжении, которое в последнее время стало одной из главных военных угроз в мире.
В июле генеральный директор Национального космического агентства Украины Юрий Алексеев сказал журналистам, что Украина может предложить использовать свои РЛС, грубо говоря, НАТО, если от них откажется Россия. Отказом можно будет считать прекращение финансирования РЛС из российского бюджета. Пока (об этом мало, кто знает), Минобороны РФ ежегодно выделяет 1,3 млн долл. на содержание РЛС в Мукачево и Севастополе. Это означает, что Украина предложила свои услуги пресловутой программе ПРО в Европе. Судьба РЛС может стать отправной точкой политических раскладов в Украине после выборов…
Чернобыльская катастрофа, 15-я годовщина которой минула недавно, поставила крест на одном из наиболее грандиозных оборонительных проектов бывшего СССР -- комплексе раннего оповещения о ядерном ударе "Чернобыль-2". Объект расположен в девяти километрах от атомной станции. После аварии высокие радиационные поля сделали невозможной работу его сложной электроники. Ошеломляющих размеров антенна комплекса -- высотой с небоскреб (150 метров) и шириной в семь футбольных полей (750 метров) -- породила множество легенд: например, что она способна воздействовать на психику людей на расстоянии в тысячи километров. Последний командир "Чернобыля-2" Владимир Мусиец диву дается: "У меня целая папка публикаций о нашем объекта накопилась, и почти во всех небылицы: то нас обвиняют во взрыве чернобыльского реактора, то пишут о подземном атомном заводе... Не давал я прежде интервью, а теперь решился -- надо же рассказать правду".
В срочном порядке в СССР были развёрнуты работы по нескольким направлениям, предполагающим комплексное обнаружение ядерных взрывов с использованием радиотехнического, акустического, сейсмического и других методов. Этим событиям советская наука обязана, в частности, появлением новой ветви геофизики – сейсмологии ядерных взрывов. Её целью стала разработка эффективных методов, с помощью которых можно было бы, во-первых, обнаружить сам факт проведения подземного испытания ядерного оружия, и, во-вторых, отличить сейсмическую запись взрыва от записи естественного землетрясения, или, как говорят сейсмологи, идентифицировать взрыв. Уже в 1951 году была осуществлена первая регистрация сейсмического сигнала от воздушного ядерного взрыва на расстоянии 700 км от Семипалатинского полигона.
Сегодня проблемы глобальной и национальной ПРО, программы СОИ и т.п. у всех на слуху. Эти системы обороны по самой своей идее являются стратегическими, защищая ключевые объекты на территории государства от удара межконтинентальных баллистических ракет (МБР), а разрабатываемая в США система с космическим ударным компонентом является полностью глобальной, накрывая всю нашу планету противоракетным «зонтиком». В не очень отдаленной перспективе США смогут запретить взлет любой ракеты в любой точке планеты. Cуществует и тактический аспект данной проблемы, который можно назвать локальной, сверхближней ПРО, а точнее, обороной непосредственно шахт межконтинентальных баллистических ракет от внезапного обезоруживающего удара противника, который может быть осуществлен с помощью как оперативных ядерных боеприпасов (ракеты средней и малой дальности), так и высокоточного оружия в обычном снаряжении, которое в последнее время стало одной из главных военных угроз в мире. 
В июле генеральный директор Национального космического агентства Украины Юрий Алексеев сказал журналистам, что Украина может предложить использовать свои РЛС, грубо говоря, НАТО, если от них откажется Россия. Отказом можно будет считать прекращение финансирования РЛС из российского бюджета. Пока (об этом мало, кто знает), Минобороны РФ ежегодно выделяет 1,3 млн долл. на содержание РЛС в Мукачево и Севастополе. Это означает, что Украина предложила свои услуги пресловутой программе ПРО в Европе. Судьба РЛС может стать отправной точкой политических раскладов в Украине после выборов…
Чернобыльская катастрофа, 15-я годовщина которой минула недавно, поставила крест на одном из наиболее грандиозных оборонительных проектов бывшего СССР -- комплексе раннего оповещения о ядерном ударе "Чернобыль-2". Объект расположен в девяти километрах от атомной станции. После аварии высокие радиационные поля сделали невозможной работу его сложной электроники. Ошеломляющих размеров антенна комплекса -- высотой с небоскреб (150 метров) и шириной в семь футбольных полей (750 метров) -- породила множество легенд: например, что она способна воздействовать на психику людей на расстоянии в тысячи километров. Последний командир "Чернобыля-2" Владимир Мусиец диву дается: "У меня целая папка публикаций о нашем объекта накопилась, и почти во всех небылицы: то нас обвиняют во взрыве чернобыльского реактора, то пишут о подземном атомном заводе... Не давал я прежде интервью, а теперь решился -- надо же рассказать правду". 
В срочном порядке в СССР были развёрнуты работы по нескольким направлениям, предполагающим комплексное обнаружение ядерных взрывов с использованием радиотехнического, акустического, сейсмического и других методов. Этим событиям советская наука обязана, в частности, появлением новой ветви геофизики – сейсмологии ядерных взрывов. Её целью стала разработка эффективных методов, с помощью которых можно было бы, во-первых, обнаружить сам факт проведения подземного испытания ядерного оружия, и, во-вторых, отличить сейсмическую запись взрыва от записи естественного землетрясения, или, как говорят сейсмологи, идентифицировать взрыв. Уже в 1951 году была осуществлена первая регистрация сейсмического сигнала от воздушного ядерного взрыва на расстоянии 700 км от Семипалатинского полигона.